В контексте богословской истории творчество Канта ознаменовало собой закат деизма. Просветители были уверены в правоте догматов естественной религии (в отличие от сомнительных, по их мнению, учений религии откровения), поскольку те опирались на несокрушимое основание разума, познающего мир путем эмпирического исследования (Кант называл его «чистым разумом»). Сам Кант доказал, что главные метафизические принципы деизма — существование Бога, бессмертие души и свобода человеческой личности — невозможно вывести силами теоретического разума. Тем самым он подтвердил предположения скептиков. Этот путь к вере оказался навсегда заказан людям. Кант сделал далеко идущее заключение о тварной ограниченности человека, с которым приходится считаться всем последующим поколениям богословов.

И все же тупик, в котором оказалась религия просветителей, не стал последним этапом в развитии богословия. В качестве основания религии можно было избрать иные способности разума, иные стороны человеческого существования. Для этого Кант использовал акцент просветителей на нравственности, придав ему более прочную опору. По его мнению, религия зиждется на практическом разуме нравственной сфере жизни человека и заложенных в нем нравственных ценностях. По мнению Канта, именно нравственная сфера является тем местом, где религия царит, не зная себе равных, недосягаемая для научных открытий.

Заключение

Во многих отношениях идеи Канта подготовили почву для более поздних исследований, как философских, так и богословских. Они стали достойным ответом Просвещению, одновременно вобрав в себя лучшее из наследия этой эпохи. Однако он так и не сумел преодолеть некоторые пагубные тенденции своего времени. В его представлении суть религии заключалась в преданности трансцендентному Законодателю, а исполнение его воли должно было стать целью жизни всего человечества.

Несмотря ни на что, богословие, ставшее плодом кантовского метода, осталось антропоцентричным, а это неизбежно ведет к возвышению той божественной имманентности, которую он сам так настойчиво отвергал. В конце концов, «божественный голос», повсеместно различимый независимым человеческим разумом — чистым (просветители) или практическим (Кант), — звучит внутри самого человека. Ни слова не раздается из трансцендентного «извне». В теории Канта трансцендентный Бог легко затерялся в тени категорического императива, обнаруженного в глубинах нашего «практического разума».

<< Предыдущая <> Следующая >>