Для человека нет спасения без искреннего усвоения истинно нравственных принципов. Самым серьезным препятствием на пути этого усвоения является не столько плотская природа, которую так часто в этом обвиняют, сколько порочность, навлеченная людьми на самих себя.

Наконец, Кант предложил новую трактовку категории благодати. Признавая важность библейского повествования, немецкий философ подчеркивал: «Истинная религия состоит не в том, чтобы знать, что именно Бог сделал и продолжает делать для нашего спасения. Главное — как мы можем это заслужить». В наших силах поступать в соответствии с высокими нравственными принципами. Тем самым Кант перевернул с ног на голову соотношение благодати и добрых дел, признанное во времена Реформации. «Нам надлежит двигаться не от благодати к добродетели, — заключал он, — но от добродетели переходить к милостивой благодати».

Нравственность — опора богословия

Подход, который использовал Кант, заложил новое основание богословия. Нельзя отрицать, что он развил несколько важных религиозных учений, в частности, о реальности Бога, бессмертии души и свободе человеческой личности. Однако, в противоположность классическим богословам, опиравшимся на откровение в познании Бога, Кант, вслед за Декартом, поместил в центр своей системы человека как разумное существо. Его метод предполагал движение не от откровения к разуму, а от разума к откровению. Таким образом, Кант продолжил реализацию программы просветителей по определению чисто рациональной веры.

Но одно важное нововведение разрывает связь Канта с Веком разума. В отличие от своих предшественников, он имел в виду не абстрактный разум. Основополагающее значение для религии имеет особое измерение человеческого существования — изначально заложенные в нас нравственные ценности, непосредственно связанные с практической стороной разума. Поэтому Кант отстаивал только те метафизические постулаты, которые считал необходимыми для характеристики именно этого измерения (Бог, бессмертие и свобода). Расширяя свою методологию, он наделял Бога лишь атрибутами, необходимыми ему как хранителю нравственности.В результате Кант не мог претендовать на познание божественной природы, выходящее за рамки нравственного измерения. Для него богословие не было основанием нравственности, как принято в классическом христианстве. Напротив, оно стало ее производной.

<< Предыдущая <> Следующая >>