Религию обещания ни в коем случае нельзя путать с религиями озарения, которые трактуют присутствие и явление Бога как откровение происходящего на небесах. Такая трактовка откровения, по мнению Мольтмана, приносит утешение в моменты мучительных перемен, полностью уничтожая историю, и одобряет существующий политический и культурный порядок вещей, связывая его с вечностью. Классическим примером религии озарения было греческое философское богословие с его навязчивым стремлением вырваться за пределы времени (Парменид) в вечное царство реальных форм (Платон). Но такого рода богословие не просто напоминание о прошлом. Мольтман прослеживает его влияние на философию и религию на протяжении двух тысячелетий, в том числе на концепцию откровения Карла Барта.

Отрицая откровение как озарение, Мольтман утверждает, что для Израиля Божье слово и присутствие были историей его обетований и верности в исполнении обещанного. Такой опыт откровения фундаментально меняет концепции истории и существующего порядка вещей: «Освещаемая путеводной звездой Божьих обетований реальность воспринимается нами не как раз и навсегда упорядоченная Богом вселенная, а как история непрерывного развития, забывающая прежнее и устремленная к новым, неизведанным горизонтам».33 Вместо религиозного одобрения настоящего такой опыт откровения вел древний народ Божий к «разрыву с настоящим ради будущего».34 Понятие откровения как обещания легло в основу уникальной для Израиля линейной концепции истории и положило начало великой пророческой традиции, призывавшей народ к все большей праведности в свете Божьей верности своим обетованиям и его грядущего царства.

Такое же представление об откровении Мольтман находит и в новозаветной церкви. Она переживала Христа как момент обещания, провозглашая его смерть и воскресение обетованием грядущего Божьего царства.35 Святой Дух присутствовал в церкви как залог ее будущего во Христе. Воскресением распятого Христа и сошествием Святого Духа Бог обещал людям свою праведность; однажды жизнь навсегда победит смерть во всеобщем воскресении мертвых, и мы узрим Божье царство в новой полноте бытия.36 Имея эти обетования, ранняя церковь жила надеждой, определявшей ее будущее и настоящее служение, испытывая на себе верность Бога своему слову и в то же время с нетерпением ожидая приближения Божьего царства праведности.

<< Предыдущая <> Следующая >>