У Мольтмана Бог не только понимает людей, как в богословии процесса, но и помогает им. Его тринитарные страдания на кресте приводят в мир Духа единства Отца и Сына, и этот Дух полностью преображает его. Но прежде всего, в отличие от богословия процесса, Мольтман никогда не забывал о трансцендентном будущем Божьего Царства Славы как о завершении истории Бога и мира. Возражая представителям богословия процесса, он писал: «Без возрождения всего творения нет ничего, что помешало бы Небытию уничтожить этот мир».

Важным ключом к пониманию учения Мольтмана о Боге, в отличие от классического теизма и богословия процесса, служит его идея божественного самоограничения. Несомненно, Мольтман говорил о взаимоотношениях между Богом и миром. В своей имманентности Бог в какой-то мере зависит от мира, хотя обратная зависимость всегда остается более значительной. История жизни Бога это триединая история Отца, Сына и Духа, история продвижения царства по мировой истории. Такие события, как крест, воскресение и сошествие Духа и составляют бытие Бога.

Но почему? По мнению Мольтмана, причина кроется в льющейся через край Божьей любви, которая находит выражение в милосердном участии Бога в жизни мира. Но необходимо ли такое участие для Бога? Мольтман высказывает предположение, что в Боге любовь запредельна «необходимости» и «свободе». Следовательно, Бог не действует по принуждению; и все же

самовыражение его благости в любви к своему творению не следует считать проявлением свободной воли. Это самоочевидное действие его вечной природы. Основная деятельность Бога и есть его вечное волевое решение, а оно, в свою очередь, и есть его основная деятельность.

Хотя на Боге не лежит обязательство поддерживать с миром именно такие взаимоотношения, они продиктованы его любовью, а значит, и природой. Мольтман завершил свое высказывание парадоксом: «Это не означает, что он не может не любить мир вечно или что у него есть выбор, любить или не любить его».

Добровольное решение Бога позволить своей жизни составляться из истории мира предполагает самоограничение. Мольтман объяснял это так: «Чтобы создать мир вне себя, бесконечный Бог должен прежде иметь в себе место для ограниченности». А для искупления покинутого мира Бог заполняет безбожное пространство, образовавшееся в результате его самоограничения, и страдает от этого, делая его частью своей божественной жизни, чтобы одержать над ним победу. В этом заключается цель тринитарной истории креста, в ходе которой Бог формируется через страдания и смерть: «Облекаясь в одиночество греха и смерти (иными словами, Небытия), Бог побеждает его, делая частью своей вечной жизни: “Сойду ли в преисподнюю — и там Ты”». Таким образом, самоограничение Бога помогает ему сохранить свою трансцендентность и имманентность. Будучи ограничен, он становится уязвимым, как любое действующее лицо человеческой истории, принимая на себя боль и страдания мира и в то же время одерживая над ними победу. Но поскольку это ограничение произошло по его собственному выбору, а не под давлением его природы (если не считать воли) или каких-либо внешних факторов, он по-прежнему трансцендентен. Самоограничение Бога не является результатом метафизической необходимости или судьбы.

<< Предыдущая <> Следующая >>