Примерно в то же время произошло, по выражению самого богослова, «наиболее значительное событие всей моей жизни». Возвращаясь домой через лес на закате зимнего дня, он заметил вдалеке какойто свет. Подойдя, он почувствовал, что его окружает и даже, казалось, поднимает над землей целое море света. Теперь Панненберг уверен: с того самого момента его жизнь стала принадлежать Иисусу Христу, хотя тогда он еще не был христианином. В последующие годы это переживание легло в основу ясного осознания Панненбергом своего призвания.

Его первый положительный опыт соприкосновения с христианством относится к последним годам учебы в гимназии и связан с его учителем литературы, который во времена Третьего рейха был членом Исповеднической церкви. Жизнь и поведение этого учителя противоречили прежнему мнению Панненберга о том, что христианство несет ответственность за все беды человечества. В поисках глубокого смысла жизни он решил пристальнее взглянуть на христианскую веру, приступив к изучению богословия и философии. Исследования позволили ему сделать вывод о преимуществе христианства над всеми остальными философскими системами. С этого момента и началась новая жизнь Панненберга — христианина и богослова.

Вскоре после происшествия со светом семье Панненбергов пришлось покинуть родные места в связи с вступлением в Германию советских войск. Еще через два года Вольфхарт начал учиться в Берлинском университете. На смену первоначальному увлечению марксизмом пришло его полное отрицание после того, как он подверг эту систему тщательному интеллектуальному анализу. Его личный опыт столкновения со злом, воплощенным в двух типах социального устройства — нацистской Германии и сталинской Восточной Европы — стал одним из факторов, приведших Панненберга к выводу, что ни одна политическая система не может стать полноценным отражением совершенного общественного порядка, который Бог однажды дарует нам в своем царстве.

Во время учебы в Берлине большое впечатление на Панненберга произвели труды Карла Барта. В его ранних работах молодой богослов увидел попытку провозгласить полновластие библейского Бога над всей окружающей нас реальностью. Но после посещения занятий Барта в Базеле, начиная с 1950 года, у Панненберга возникла неудовлетворенность не столько его целью, сколько дуализмом, который он наблюдал у своего учителя, между естественным знанием и божественным откровением во Христе. Такая реакция на учение Барта со временем стала еще одним важным аспектом богословской программы Панненберга, попыткой показать, что Божье откровение, отнюдь не вступая в полное противоречие с миром, является скорее завершающим этапом его сотворения. Панненберг стремился обнаружить религиозный подтекст во всех моментах опыта светской жизни, заявляя о преемственности между искуплением и сотворением, которую он прослеживал в историческом процессе.

<< Предыдущая <> Следующая >>