Это возвращает нас к христианской керигме в понимании Бультмана и ее связи с верой. Вслед за апостолом Павлом он считал, что керигма — это проповедь креста и воскресения, в неразделимом единстве образующих событие спасения. Под этим он не имел в виду только объективные факты жизни Иисуса из Назарета. Как уже отмечалось, для Бультмана поддающаяся осмыслению история не может сводиться к простым фактам прошлого, не требующим толкования. Уже в самом начале своей научной деятельности он отверг все попытки доказать, что смерть и воскресение Иисуса даруют спасение и искупление грехов. Самое важное это смысл креста и воскресения, непреходящая значимость Божьего Слова, обращенного к человеку. Когда мы откликаемся на керигму, крест и воскресение становятся частью нашего личного опыта.

В таком понимании крест (который Бультман принимал как один из фактов истории жизни Иисуса) представлялся ему оправдательным приговором человечеству. Воскресение (о котором Бультман отказывался говорить как об оставшемся в прошлом историческом событии) не означает ни возвращение умершего к жизни в этом мире, ни переход Иисуса в мир иной. Оно сделало распятого Господом. Таким образом, «вера в воскресение то же самое, что вера в спасительную силу креста», — писал Бультман.

Христианское благовестие питает веру. Под «верой» он понимал готовность к единению с Христом в его смерти и воскресении. Поэтому керигма — это та самая точка, в которой слышащий ее встречается с Иисусом Христом и переживает эсхатологическое событие. В керигме Бога Живого для верующего наступает конец прежнего мира. Как уже говорилось, встреча с Иисусом, по мнению Бультмана, не требует от человека знаний о его земной жизни. Тем самым христианская вера освобождается из плена зыбучих песков историко-критического анализа.

Критика

На протяжении десятилетий теория Бультмана оказывала неоценимую услугу многочисленным мыслящим христианам, предлагая им возможность объединить древнее благовестие с современным мышлением. Центральное место в его мировоззрении отводится столь необходимой для христианства способности отвечать на вопросы, возникающие у современного человека. Это важно, поскольку христиане часто сталкиваются с вопросами, которые даже не приходят в голову неверующим людям. Весьма полезным можно считать и его утверждение о том, что истина не просто объективна, но для полного ее познания она должна «завладеть сердцем» слушающего. И, наконец, Бультман предпринял похвальную попытку вновь привлечь внимание к божественной трансцендентности, представив необходимые аргументы против неоправданного акцента на имманентности, характерного для либерализма.

<< Предыдущая <> Следующая >>