Бультман заявил, что этот смысл невозможно обнаружить, если наблюдать за ходом истории извне. Начинать следует со своей собственной личной истории. Поэтому главным в изучении истории должен быть вопрос о человеческом существовании. Целью же всякого исследования является личная история человека, то есть его подлинное существование.

В непосредственной связи с таким пониманием истории находится представление Бультмана о характере времени, в основе которого лежит предложенная Хайдеггером тройственная концепция «заботы». Обычное деление времени на прошлое, настоящее и будущее казалось Бультману неудовлетворительным, поскольку настоящее в этом случае превращается в отвлеченную математическую отметку, отделяющую настоящее от будущего. Экзистенциальное понимание времени, напротив, сосредоточено вокруг настоящего как момента принятия решения. Прошлое уже не используется для обозначения ушедших в небытие событий. Смысл ему придает его связь с областью мнимого, которая объясняется отсутствием в прошлом возможности принятия решений. Ведь в прошлом уже ничего нельзя изменить. Мнимое бытие становится частью личного существования через признание человеком своей вины за него.

Будущее тоже представляет собой нечто большее, чем события, еще не успевшие произойти. Это область возможного, требующая принятия определенных решений. В процессе своего существования человек сталкивается с будущим, с областью возможного. Поэтому жизнь каждого из нас определяется будущим. Настоящее, в свою очередь, не просто текущий момент, а скорее ситуация ответственности за принимаемые решения, в частности, за решение объединить прошлое и будущее в подлинное существование.

Вера и евангелие

На этом важном этапе Бультману оказалось не по пути с его наставником-экзистенциалистом, именно здесь он ввел христианскую керигму в качестве необходимого компонента своего учения. В противоположность Хайдеггеру, уверенному, что человек способен обрести подлинное существование без посторонней помощи, Бультман утверждал, что оно может быть исключительно плодом веры как отклика на благодать Божью, взывающую к нам из христианского благовестия. Тот отклик, который она находит в нашем сердце, сам по себе чудо Божье.

<< Предыдущая <> Следующая >>