Задача, стоявшая перед богословами двадцатого века, была не из легких. Им пришлось решать, может ли вообще существовать такое равновесие, с учетом влияния Просвещения на современное мышление и «погружения» Бога в мир, характерного для богословских учений девятнадцатого века? Первым восстал Барт, и вслед за ним другие мыслители начали искать новые богословские модели, подходящие для постпросветительской эпохи. Мы уже успели убедиться, что решения, предложенные этими богословами, свидетельствуют о нестабильности ситуации в случае нарушения равновесия между трансцендентностью и имманентностью. Богословский маятник качался из одной крайности в другую.

Приближаясь к концу столетия, мы по-прежнему не уверены, добились ли мы успеха в решении этой проблемы. Вместо разработки сбалансированного богословия, учения последних десятилетий, похоже, только усилили напряжение между имманентностью и трансцендентностью. Ведь именно в XX веке в академических кругах стали раздаваться голоса богословов, отчаявшихся решить стоящую перед ними задачу и призывающие к прекращению богословских исследований как таковых. Может ли век, начавшийся на столь оптимистичной ноте, — с человека, создавшего одно из самых объемных богословских произведений всех времен — плачевно закончиться разрушением систематического богословия? Этот вопрос свидетельство того, что мыслителям двадцать первого века предстоит не только решить проблему создания богословского учения, которое уравновешивало бы божественную трансцендентность и имманентность. От них будет зависеть само существование богословской задачи в ее традиционном понимании.

Но, несмотря на возникшие трудности, нельзя не отметить заслуги богословов XX века. Пусть им не удалось выработать единое направление развития их дисциплины, но, по крайней мере, можно говорить о слабой тени, указывающей нам путь в будущее. Богословская история столетия содержит в себе некий намек на то, что необходимо принять во внимание при попытке создания сбалансированной богословской теории.

<< Предыдущая <> Следующая >>