Rambler's Top100 Rambler's Top100

Богословие и богословы XX века
Критическая оценка

Гренц С., Олсон Р.


Многие критики возражают против заимствования марксистских идей в богословии освобождения. Невозможно использовать категории марксизма как инструмент социального анализа и избежать влияния его атеистической трактовки истории и человечества. Нельзя отделить марксистское понимание причин человеческого отчуждения от оценки человека как продукта «самосотворения», а не Божьего создания.

Но наиболее серьезные возражения вызвала методология богословия освобождения и его взгляд на отношения между человеком и Богом. Британский евангелист Эндрю Керк, сочувствующий богословию освобождения, справедливо задается вопросом о жизнеспособности такого метода. Разве теория может занимать второстепенное место по отношению к практике? Разве само понятие «верной практики» не предполагает наличие системы взглядов (теории), определяющей, что правильно, а что нет? И разве для христианина это не означает превосходство Писания над практикой?

Керк утверждал, что, во избежание новой идеологизации христианства, в богословский метод Гутьерреса необходимо внести серьезные изменения. Исходное представление о верной и ошибочной практике подготовит почву для дальнейших богословских размышлений, отмечал он. Если же это представление не основывается на Библии, его источником легко может стать человеческая иделология. Керк пришел к следующему выводу:

Поэтому мы настаиваем, что главной задачей современного богословия должно оставаться сознательно критическое осмысление Божьего Слова в контексте современной практики освобождения.

Если такой порядок в методологии будет нарушен, то слова «в свете Божьего Слова» (см. определение Гутьерреса) потеряют всякий смысл.ш

Керк совершенно прав: «Залог верной практики правильная теория». Представители богословия освобождения сами признают этот факт, когда судят о ценности своей и чужой практики, одобряя первую и порицая последнюю.

Взгляд богословия освобождения на отношения человека с Богом весьма неоднозначен. Его представители признают трансцендентность Бога и на словах не устают подчеркивать необходимость личного покаяния и веры. Но истинный акцент их учения вызывает большую озабоченность. По мнению Гутьерреса, встретиться с Богом и познать его можно только в рамках истории освободительной борьбы во благо ближнего. «С момента воплощения, — писал он,— человечество, каждый из нас в отдельности и вся наша история представляют собой живой храм Божий. Ничего “мирского”... больше не существует». Неясным остается вопрос о том, существует ли для Гутьерреса нечто священное. Несмотря на возражения его самого и таких людей, как Роберт Макафи Браун, создается впечатление, что полное пренебрежение трансцендентностью благодати, рая и эсхатологического Божьего царства, а также личными отношениями с Богом в живом Иисусе Христе превращает учение Гутьерреса в одну из форм светского богословия. Существует ли Бог независимо от человеческой истории и за ее рамками? Можно ли сказать, что понятие греха глубже, чем соучастие в греховных структурах существования? Ограничивается ли спасение участием в освободительном движении?

<< Предыдущая <> Следующая >>


Библиотека журнала "Златоуст"
Hosted by uCoz