Целью сложной философской антропологии Ранера было рациональное обоснование мысли Августина о том, что человек находит покой только в Боге. Выражаясь проще, внутри каждого человека есть пустота, которую способен заполнить только Бог. По мнению Ранера, доказательство этого факта можно найти путем трансцендентного исследования априорных условий человеческого знания.

Но какова ценность этих исследований? Зачем Ранер тратил столько сил, достигая высот неуловимой абстракции, ради обнаружения скрытого знания Бога, называемого potentia оЬоеШепИаИБ? Ответ на эти вопросы кроется в светской мотивации современного мира и его непреодолимой склонности к противопоставлению или отождествлению Бога и человечества. Ранер пытался доказать, что вопреки обвинениям таких современных светских философов, как Ницше и Сартр, Бог не представляет угрозы для самореализации человека. Напротив, он является необходимой составляющей человеческой индивидуальности, а значит, и самой природы человека. Пантеистам же, склонным к отождествлению Бога с человечеством, он пытался указать на коренное различие между конечным и бесконечным, ознаменованное предельной таинственностью абсолютного горизонта человеческой индивидуальности. Именно она внутренне связывает человеческую личность со священной тайной. Однако эта священная тайна остается запредельной даже трансцендентности человеческого существа, которое устремляется ей навстречу. Ее познание возможно лишь при условии ее собственного откровения.

Трансцендентное откровение

Целью фундаментального богословия Ранера было подтверждение готовности человеческой личности к восприятию божественного откровения. Люди по природе своей потенциально послушны Божьему Слову. Критики утверждают, что его антропология отменяет необходимость в особом божественном откровении, подчеркивая уже имеющиеся у человека познания о Боге. Это было бы равнозначно обвинению в ереси онтологизма, и Ранер решительно отвергает такую трактовку своего богословского учения.

Более осторожные критики предполагают, что его трансцендентная антропология предопределяет содержание божественного откровения: Бог может открыть людям лишь то, что они способны воспринять. Георг Васс, коллега-иезуит и бывший ученик Ранера, предупреждает: «Значимость, которую он придавал своему антропологическому подходу, могла бы помешать человеку прислушаться к подлинному Божьему слову, не устающему удивлять нас на протяжении всей нашей истории». Если Васс и другие критики правы, Ранера вполне можно считать прямым продолжателем традиций Шлейермахера и Тиллиха, а его акцент на имманентности рискует оказаться столь же радикальным, как и у этих богословов.

<< Предыдущая <> Следующая >>