Приверженность идеям реформаторов объясняет разногласия, возникшие у Рамма не только с либералами, но и с фундаменталистами. В позиции последних он находит три изъяна. Прежде всего, фундаменталисты, чересчур озабоченные отстаиванием богодухновенности Писания, утратили понимание более всеобъемлющего учения реформаторов об откровении, забыв, что «откровение первично по отношению к богодухновенности, а не наоборот». Кроме того, потеряв из вида инструментальную природу Писания как документа, используемого Духом для просвещения верующего читателя, фундаменталисты сделали Писание независимым от Духа. Они отождествили «Слово» с Библией, трактуя его как эквивалент реформатского выражения «Словом и Духом». И наконец, несмотря на полное неприятие компромисса с наукой, фундаменталисты «позволили духу науки проникнуть в их апологетику», попытавшись доказать богодухновенность Писания с научной точки зрения (вместо того чтобы признать, что Писание само свидетельствует об истинности своего содержания).

По причине нерациональности своего подхода Рамм не принял участие в библейских дебатах, ставших препятствием в развитии евангельского богословия. Он придерживался концепции «непогрешимости», но, по его мнению, споры об этой широкой, практически всеобъемлющей категории «не приносят никакой пользы». Вместо учения о богодухновенности самого Писания Рамм отводил главную роль содержанию Писания, то есть Иисусу Христу. Возможно, поэтому его последняя работа посвящена христологии. Но уже в 1961 году он ясно выразил свое мнение по этому вопросу:

Искушение библицизма заключается в том, что он позволяет говорить о богодухновенности Писания в отрыве от Господа, которому мы поклоняемся... Вместо того чтобы пытаться сформулировать самостоятельное учение о богодухновенности, следует вспомнить, что в центре его всегда находится Христос.

По этой причине Рамм не разделял взгляды консерваторов, считавших свою позицию в данном вопросе неотъемлемой частью сущности христианства.

В представлении Рамма богодухновенность должна быть всегда подчинена откровению. Она призвана сохранить откровение полно и достоверно. Откровение переходит от Бога к его пророкам, затем к его народу и, наконец, по божественному вдохновению оно обретает письменную форму. Но и здесь Рамм избегал наивного отождествления богодухновенного практического результата со словами Библии. Он считал средством выражения откровения не слова, а смысловые единицы. Поэтому он разделял внешнюю форму — библейские первоисточники на языках оригинала — и внутреннюю богодухновенный смысл текста, который в конечном итоге и есть Слово Божье.

<< Предыдущая <> Следующая >>